ГАНС МАКАРТ - ХУДОЖНИК-ПРИЗРАК...

Пятница, 30 Мая 2008 г. 17:49 + в цитатник

Венский живописец Ганс Макарт (1840 – 1884) прославился исторической картиной "Клеопатра", которую только что опубликовал один известный столичный журнал в связивнаступлением лета (на картине Клеопатра спасается от жары с помощью зонтика).
Художник известен и другими полотнами на античные сюжеты, иллюстрациями к Шекспиру и многочисленными портретами великосветских дам. Такой биографией как у него, могли бы похвастаться сотни других живописцев середины девятнадцатого века. Чем же привлек он петербуржцев?


ВСЕОБЩИЙ ЛЮБИМЕЦ
Макарт был еще и очень привлекательной личностью, и его творчество вызывало неподдельный интерес в России. Можно сказать, что этот прославленный житель Вены был одной из самых модных, можно сказать, культовых фигур в художественной жизни Петербурга. Макарта недаром называли петербургским призраком: лидер венской школы живописи, словно привидение, незримо присутствовал в мастерских петербургских живописцев.



Ганс Макарт родился в 1840 году – в эпоху романтизма. Поэтому его и считали романтически направленной личностью, дарящей зрителям лирическое настроение. Эмоциональная приподнятость его работ подкупала посетителей художественных галерей. Учился Макарт в Венской академии искусств. А затем продолжил учебу в Мюнхене – у крупнейшего живописца-академиста Карла Пилоти. А после этого до самой смерти писал картины на исторические и мифологические сюжеты. Обилие в его мастерской музейных предметов и сами масштабы этой огромной мастерской покоряли всех, кто заходил в этот храм искусства. Скончавшись в возрасте сорока четырех лет (в 1884 г.), художник прожил короткую жизнь, в которой не было никаких внешних событий, а был только лишь напряженный творческий труд.



Многие талантливые художники и критики конца девятнадцатого -- начала двадцатого века ломали головы над секретами и тайнами, связанными со славой знаменитого австрийца, но прежде всего -- над фантастической популярностью Макарта в Петербурге.
Это модное поветрие было всеобъемлющим и всеохватывающим. Оно затронуло не только собственно живопись, но и оформление жилого интерьера, костюм и ювелирные украшения. Насмотревшись на репродукции картин Макарта (оригиналы были недоступны), петербуржцы стремились воссоздать у себя дома обстановку, увиденную на этих полотнах. А светские дамы северной столицы постоянно стремились добавить к своей внешности и интерьеру дома разные аксессуары, которые сделали бы их похожими на героинь венского виртуоза.

В ЖАНРЕ "ОДНА ДОМА"
Дело в том. что с приходом художника Макарта в русский культурный обиход женщины открыли для себя новый и загадочный жанр, который сегодня назыывается ОДНА ДОМА – жанр, который позволял женщинам задуматься о том, что значит остаться наедине с собственной красотой, увидеть саму себя в зеркале без посторонних, абстрагировавшись не только от уличного шума или от общения с мужем и детьми, но и вообще от всего мира. И тут-то из таинственного зазеркалья и проступала загадочная душа красоты, которой в этот момент никто не мешал появиться.



Ничто не предвещало возникновения в Петербурге волны макартовской моды. В городе на Неве и без того работало немало талантливых живописцев, но культовыми фигурами они по разным причинам не стали. Странно, что в качестве кумира творцы выбрали художника, который никогда не был в России, не водил дружбу с российскими живописцами и вообще не интересовался нашей страной.

Живописцы Петербурга по-прежнему обращали свой взор в сторону Вены. Они мечтали попасть на экскурсию в огромную мастерскую Макарта. которая еще при жизни художника стала доступной для обозрения. Стремились совершить такое паломничество и многие передвижники. И при этом ведь никто специально не подогревал интереса к венскому академизму, так что моде на это направление было просто неоткуда взяться. А мода тем не менее возникла и была необыкновенно сильной.
В конце XIX века мода на стиль Макарта приобрела просто фантастические масштабы. Не было числа интерьерам, в которых фикусы в кадках соседствовали с роскошными коврами и целыми домашними галереями картин в золотых рамах. Принцип обилия, соседства в одном интерьере разнофактурных предметов буквально царил на макартовских полотнах. Каких только диковинных предметов быта не было на этих композициях! Раковины и музыкальные инструменты, диковинные сосуды и гипсовые рельефы, клетки с птицами и чудо модных ухищрений той эпохи – шкура белого медведя.

БЕСЧИНСТВА БОЛЬШЕВИКОВ
После октября 1917 года началась масштабная кампания против буржуазного вкуса и стиля. К этому времени в аристократических особняках появилось несколько портретов царской семьи, написанных в стиле Макарта. Как только большевики узнали, что лучшие из царских портретов называли достойными кисти самого Макарта, ненависть к венскому волшебнику усилилась. Право портретов царской семьи быть выставленными даже в историко-революционных музеях не могло быть официально признано воинствующими большевиками. Далеко не каждый функционер от культуры мог правильно выговорить имя Макарта, но желание ниспровергать старую культуру буквально распирало большевиков. С 1918 года на улицах революционного Петрограда запылали костры из старинных книг с золотым обрезом. А интерьер с обилием растений и ковров стал одним из символов подлежащей уничтожению культуры побежденных классов. Кстати, именно макартовский интерьер с "созвездием" цветов и картин фигурировал в советских фильмах о чекистах как символ умирающей эпохи.



Поговаривали, что дух "стиля Макарт" обладает чудодейственной силой, а интерьерам, оформленным в этом стиле, не грозят большевистские акции: реквизировать эти картины просто не поднимется рука. Портреты были слишком красивы, чтобы можно было уничтожать их или свалить в кучу в подвалах домов, как это часто делали большевики.



Любители "стиля Макарт" были вынуждены подчиниться веяниям времени и не упоминать своего кумира. Они тайно хранили у себя открытки и репродукции с картин любимого художника. Петербуржцы верили, что ненависть к историческому прошлому недолговечна, что со временем призраки прошлого вернутся и что венского романтика опять признают и будут почитать. Говорили даже, что макартовские полотна способны защитить себя сами, излучая особую энергию.



Но не только хорошая сохранность картин в стиле Макарта бросается в глаза исследователям этой эпохи. Специалисты по искусствоведческим тайнам не раз обращали внимание на неестественный характер и загадочное происхождение макартовской моды. Ее источники не выявлены. Так, например, в Петербургских музеях долгое время не было ни одной картины знаменитого живописца, а были всего лишь копии и подражания (лишь в 1920 году в Эрмитаж поступил из Государственного музейного фонда малоизвестный женский портрет). При этом в 1880 – 1910-е г.г. "косяком" рождались такие подражания Макарту, которые чудодейственным образом напоминали оригиналы. Даже световые эффекты казались тщательно скопированными с полотен знаменитого австрийца.
Объявленное в советское время гонение на мещанский вкус, которое в значительной степени затронуло жилой интерьер, надолго отсрочило возвращение Макарта. Полотен в буржуазном стиле старались не выставлять в крупных музеях, на выставках их нельзя было помещать на видных местах. Но и в годы пролетарской диктатуры петербуржцы не переставали удивляться той своеобразной власти, которую возымел над культурой города на Неве иностранный художник.

ПОСЛЕДОВАТЕЛИ И ПОДРАЖАТЕЛИ
Константин Егорович Маковский (1839 -- 1915) был всего на год старше венского виртуоза и по праву считался русским Макартом (еще в советское время об этом писал знаменитый прозаик В.С.Пикуль, правда, советскому читателю это сравнение ничего не говорило, ибо негде было увидеть работ "венского призрака", с которым сравнивали К.Маковского). Между портретами кисти двух художников было так много общего, что современники не уставали поражаться этому сходству. Но Макарт почти не писал групповых портретов, а Маковский расширил стиль венского виртуоза до рамок семейной группы из двух-трех человек. Он часто рисовал свою жену – Юлию Маковскую и двоих детей. Работы Маковского порою было трудно отличить от картин Макарта, так много общего у двух талантливых живописцев-современников.



Почему работы самого Макарта и его подражателей так глубоко западали в сердца зрителей? На этот счет существуют очень интересные гипотезы. Так, например, некоторые ученые считают, что картинам фантастическим образом передалась романтическая энергетика художника. Он неустанно подчеркивал роль предметов быта в жилом интерьере, особую магическую функцию вещей. Его героини, как правило, держали в руках разные предметы, часто прикасались руками к медвежьей шкуре на полу (этот жест имел какое-то магическое ритуальное значение). Поглаживание медвежьей шкуры (чаще всего это была шкура белого медведя) имело обрядовый характер: дама на картине словно вела беседу со своей комнатой, сообщала своему изысканному интерьеру, что она довольна им и чувствует себя хорошо. Диалог лирической героини с… собственной квартирой, коммуникация человека с материальным миром – одна из современнейших идей в психологии. Получается, что венский художник предвидел эти процессы примерно полтора столетия назад. Иными словами, комнаты с точки зрения Макарта оказывались заряженными некоей особой энергетикой, дающей обитателям жилища новые жизненные силы…



Кстати, именно эта особая "энергетическая заряженность" и помогла интерьерам в макартовском вкусе "выстоять" в советскую эпоху. Сегодня историкам города ничего не скажет адрес "улица Горсткина дом 6" (ныне: улица Ефимова). А ведь в этом доме в одной из квартир на третьем этаже вплоть до восьмидесятых годов двадцатого века (!) сохранялся жилой интерьер в макартовском стиле. В этом интерьере была и подлинная картина К.Маковского, и фикус в кадке, и лампы в стиле модерн, а также целое собрание фарфоровых ваз. Хранилась в этой квартире и миниатюрная копия с панно Макарта "Пять чувств". Квартиру на улице Горсткина в буквальном смысле пощадила судьба и интерьер благополучно пережил блокаду (дом номер шесть по улице Горсткина не пострадал). Так и просуществовал этот уникальный интерьер до начала 1980-х годов.

Метки: великие художники

Процитировано 3 раз